Мурманские рыбаки в конце апреля обнаружили посреди Кольского залива резиновую лодку, внутри которой находилась хозяйка музея “Саамский берег” Елена Яковлева. Через несколько дней после случившегося Яковлева заявила, что таким образом ее пытались запугать местные браконьеры, вылавливающие камчатского краба. Корреспондент Север.Реалии разбиралась, кому и чем мешают саамы.
В конце апреля 2021 года на странице музея “Саамский берег” в инстаграме появилось сообщение о том, что его хозяйка Елена Яковлева похищена.
“Меня действительно обманом похитили и потребовали покинуть территорию, которую мне – саамской женщине – предоставило российское государство в безвозмездное пользование для традиционного проживания, традиционной деятельности и природопользования по договору”, – написала позже сама Елена Яковлева.
Музей под открытым небом “Саамский берег” находится в 40 километрах от Мурманска, недалеко от крупнейшей региональной стройки – судоверфи газовой компании “Новатэк” в селе Белокаменка. С 2017 года там возводят центр строительства крупнотоннажных морских сооружений – плавучих платформ-заводов по сжижению и перегрузке природного газа.
Яковлева – представительница коренного народа Севера – саами. До 2018 года она возглавляла “Ассоциацию Кольских саамов”. В 2020 году получила в пользование 32 гектара с видом на идущие в порт Мурманска корабли. Построила дом и куваксу – переносной шалаш саамов-кочевников, с тех пор она устраивает для туристов однодневные экскурсии на берег губы Кулонга и разводит северных оленей. Сейчас их трое: Йха, Лиз и их пока еще безымянный двухнедельный детеныш.
Носки и кусок сыра
История похищения Яковлевой похожа на сюжет боевика. Летом 2020 года она познакомилась с местными рыбаками – Юрием и Александром. Последний представился полицейским.
– В эту весну они стали мне активно помогать, рыбу принесли несколько раз. Когда заболела, то таблетки привезли. В один момент предложили: “Давайте поедем на рыбалку с нами, у нас место есть хорошее”. Но когда меня туда привезли, то передали от имени “Новатека”, чтобы я покинула землю музея. Они меня припугнули и оставили, сказали: “Посиди, подумай хорошо” – и уехали на лодке, – утверждает Елена Яковлева.
На берегу залива недалеко от заброшенного мурманского поселка Тюва-губа Яковлева осталась одна: она пыталась связаться с МЧС, но телефон был разряжен.
– Я надеялась, что найду автомобильную дорогу, поэтому пошла пешком по снегоходной трассе. Прошла до конца трассы, а там тоже залив. Вернулась назад, в итоге сделала 60 километров, – вспоминает она.
Пока Елена пыталась найти дорогу, ее похитители, по ее предположению, возвращались в то место, где оставили ее: рыбацкая сторожка, где она надеялась согреться, была закрыта. Тогда Елена взяла надувную лодку и попыталась переплыть залив на веслах.
На резиновой лодке Яковлева преодолела около пяти километров – почти половину пути на другой берег Кольского залива. Посреди фьорда ее заметили местные рыбаки-любители Сергей и Михаил.
Мурманский видеограф Михаил Тихомиров находился на морской рыбалке в третий раз жизни. Надеялся поймать треску, но в тот день в лодке рыбака оказалась только Яковлева.
– Махала нам и кричала издалека. Подобрали. Мы и сами в шоке были, что кто-то на резиновой лодке по заливу на веслах идет. Лодка резиновая, наполовину спущенная. Женщина по колено мокрая. Пакет в руках. В пакете пара носков шерстяных и кусок сыра. Мне она не совсем в себе показалась. Напоили чаем. Попасть она хотела в Полярный. Мы туда её сначала отвезли. У причала ремонтной плавбазы нас нагнал катер военных. Сказали нам следовать за ними в губу Кислая. Там высадили женщину. В шоковом состоянии была, думаю. Я даже отругал её за такой неумный поступок. Она оправдывалась тем, что на веслах ходила уже не раз в Ловозере, – вспоминает Тихомиров.
Добравшись до дома, Яковлева написала в полицию заявление о похищении. Когда шок прошел, она начала сопоставлять факты: вспомнила, что новые друзья не раз предлагали ей стать соучастником промысла по добыче камчатского краба. Его очень удобно вылавливать рядом с музеем “Саамский берег”.
– Я сейчас понимаю, что это не “Новатэк”, это крабовые бандиты. Здесь лесная дорога подходит прямо к воде, и они периодически приезжают и партиями сгружают нелегально краба. Я им помешала, поэтому они сделали вид, что они от “Новатэка”. Просто они так запугали, чтобы я покинула землю. Да, у меня была первая реакция – съехать с территории, но мне стали друзья советовать, чтобы я этого ни в коем случае не делала. Я понимаю, во что я вляпалась, – рассуждает Елена.
Корреспонденту Север.Реалии не удалось связаться с мужчинами, которые вывезли Елену Яковлеву на другой берег Кольского залива. В пресс-службе “Новатэка” Север.Реалии не стали комментировать ситуацию с пострадавшей хозяйкой музея “Саамский берег”. В местном МВД на вопросы Север.Реалии не ответили.
Крабовые бандиты
Камчатский краб появился в Баренцевом море в 1960-х годах во время эксперимента СССР по его искусственному переселению с Дальнего Востока. Сегодня квоты на вылов крабов есть только у промышленных рыболовных компаний.
В Мурманской области развивается также теневой бизнес по добыче ракообразных: браконьеры активно предлагают мясо краба в объявлениях на Avito, вывозят крупными партиями в другие регионы. В конце апреля 2021 года пограничное управление ФСБ остановило преступную группировку, которая сбывала краба в Ленинградскую область. 4 мая сотрудники пограничного управления ФСБ России по западному арктическому району изъяли незаконно добытые 556 кг камчатского краба в городах Кола и Мурманск на общую сумму более 5,7 млн рублей, а также свыше 271 кг крабового мяса в Мурманске на сумму более 9 млн рублей.
Елена Яковлева уверена, что именно крабовые браконьеры и пытались запугать ее.
– Мне три раза поступало предложение с ними сотрудничать, чтобы я им помогала, чтобы свободный доступ у них был и чтобы я на них не заявляла. Если увижу сотрудников, чтобы им перезвонила. Однажды я спустилась к заливу, увидела клешни крабовые – они их там потеряли, потому что темно очень было. В результате я поняла, что здесь очень серьезные вещи творятся, – говорит Елена.
Только по официальным сводкам, из региона ежегодно вывозится около 400 тонн незаконно добытого краба, говорит председатель правления Межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна Валентин Балашов.
– Они там круглый год безобразничают. Одно дело побережье Черного моря, где железная дорога, автомобильные дороги, тропинки. И что такое побережье Баренцева моря. Там ни людей, ни дорог, ничего нет. Даже пограничники бывают редко. Антенны только стоят, ракеты. И люди туда добираются на квадроциклах. До берега доехали, на лодку сели, акваланги у них там, ловушки на веревке. На верху бутылка пластиковая плавает. Наставили ловушек, поехали на берег, водки попили, через какое-то время пошли и подняли ловушки, собрали крабов. Тут же на берегу разделали этого краба: клешни влево, грудь вправо. Сварили в котелке это мясо, там же упаковали и поехали. Где-то накопительная точка у них там. Собрали таких групп, потом до ближайшей дороги, где уже стоит машина. Нарвутся на пограничников – их остановят и повяжут, не нарвутся – привезут в Москву, – говорит Балашов.
Помимо камчатского краба в Баренцевом море водится краб-стригун опилио. Квоты на вылов двух этих видов в 2020 году составили 12 тыс. тонн.
С 15 августа 2021 года в Мурманской области стартует пилотный проект по любительской ловле краба. С помощью специальной путевки желающие смогут выловить себе ракообразного на одном из пяти участков вдоль побережья Баренцева моря. Как сообщили Север. Реалии в североморском управлении Росрыболовства, права на выдачу путевок распределены между компаниями “Серебро Поноя”, “Турист”, “Аврора Тур”, а также “Порт Лиинахамари”. Последняя принадлежит еще одному промышленному гиганту – горно-металлическому комбинату “Норильский никель”. К 2026 году компания планирует создать в Печенгском заливе туристический кластер стоимостью 12,5 млрд рублей.
Земля саамов
Саамы – малочисленная этническая группа, живущая не территории четырех государств: Норвегии, Швеции, Финляндии и в меньшей степени в России. Здесь их около двух тысяч – большинство проживают в сельских общинах и городах Кольского полуострова. В селе Ловозеро живет около 900 представителей этноса. В селе есть колледж, где учат на оленеводов-механизаторов, этнографический музей, два кооператива по разведению оленей с общим стадом в 50 тыс. голов.
В СССР в местный интернат насильно свозили саамских детей, считая, что оленеводы не в состоянии обеспечить образование и условия для их жизни. Одной из таких школьниц была Валентина Совкина – руководитель информационного портала о саами Kola Sápmi. Она же представляет местную общину в правительстве Мурманской области. Раньше Валентина возглавляла Саамский парламент Кольского полуострова. Парламенты саами, призванные взаимодействовать с властью и отстаивать интересы народа, есть в странах Скандинавии. В России его распустили в 2018 году – орган не выполнял свою задачу.
По словам Совкиной, межграничные саамы мозолили глаза власти еще со времен СССР. Советского этнографа Василия Алымова и около 30 жителей Ловозера расстреляли в 1938 году по подозрению в заговоре с целью захвата северных территорий. Обвинения в сепаратизме прилетают и сегодня, хотя претензии коренных не идут дальше обсуждения национальных нарядов, введения саамского языка в школах и права рыбачить без санкции властей.
– Я не подаю на квоты, потому что считаю, что у нас должно быть просто реализовано право вылова рыбы в любое время. Традиционно мы никогда не готовили в прок и не делали таких огромных запасов, только на время, когда необходимо обеспечить свою семью. Но сегодня нас пытаются подвести в квоты, показывая, что это одна из льгот, как забота государства. Нам не нужен патронат. У нас должно быть просто право реализации. А это сложно для них, потому что если дадут право реализации, то сами понимаете: люди поймут, что можно спокойно ходить по своей земле, брать тот участок, который нужно, строить, что задумал. Сегодня везде кругом учет, и учет не в пользу коренных народов, – говорит Совкина.
У Валентина Балашова другое мнение по поводу выдачи квот на биоресурсы коренным народам. Сегодня у саамов есть право вылавливать ограниченное количество рыбы для поддержания традиционного образа жизни: трески, пикши, семги, сига. Краб в этот список не входит. Коренные народы и сами ведут учет земель, предназначенных для выпаса оленей. В 2019 году Фонд саамского наследия и развития направил жалобу в ООН на решение Минприроды Мурманской области передать 72 тыс. га бывших пастбищ совхоза “Оленевод” в аренду “Охотничьему клубу БЭЗРК”, учредителем которого выступает владелец белгородского агрохолдинга “Ясные зори” Александр Орлов. Места зимовки беременных самок оленя рисковали стать местом вип-охоты, но в 2020 году после конфликта с активистами Минприроды все же расторгло соглашение с клубом.
Сегодня противодействие саамов встретил проект промышленного освоения месторождений платины в Федоровых тундрах – бывших оленьих пастбищ на главной водной артерии региона – реке Поной. Как отметила Валентина Совкина, представители коренного народа ждут независимой экспертизы о том, что проект структур корпорации “Ростех” не нарушит экологическое равновесие региона.