Читайте нас без VPN – https://irnovosti.wordpress.com/
О непропорциональности проведенной мобилизации
В последние дни уходящего 2022 года, в редакции “России коренных народов” мы посчитали своим долгом обратить внимание читателей на важную проблему, связанную с продолжающейся войной, которую ведет Россия против Украины. Многие эксперты, средства массовой информации, аналитические центры уже много раз указывали на непропорциональный призыв в армию граждан России, являющихся представителями различных этнических меньшинств и коренных народов (“добровольцев” и мобилизованных), в отличие от титульного населения страны.
Последнее такое исследование, например “Ethnic and regional inequalities in the Russian military fatalities in the 2022 war in Ukraine” указывает на то, что у солдата призванного на войну из Бурятии вероятность умереть на этой войне примерно в 100 раз выше, чем у жителя Москвы. При этом автор специально указывает, что он не связывает данную диспропорцию с этнической составляющей. Согласно автору этого исследования из сельской местности, из отдаленных регионов, поселков, малонаселенных территорий России призывают больше чем из региональных центров и больших городов. Но в этих отдаленных поселках как раз и проживает больший процент этнических меньшинств и коренных народов.
Между тем о непропорциональности призыва этнических меньшинств и коренных народов в рамках проведенной мобилизации указывают авторы и других публикаций, в том числе специально рассматривая мобилизацию в республике Саха (Якутия):
- Letter from indigenous peoples of the Republic of Sakha (Yakutia)
- Violations of Indigenous Peoples’ Rights in the Republic of Sakha (Yakutia) During Partial Military Mobilization
Долгое время мы не могли получить подтверждение такой информации из официальных российских источников (или же из источников, финансируемых российскими властями). Как мы помним в сентябре этого года министр обороны РФ Сергей Шойгу говорил о том, что “частичной мобилизации подлежит чуть более 1% мобилизационного ресурса”.
Однако несколько дней назад, государственная телекомпания “Вести.Хабаровск” опубликовала репортаж о том, как власти Хабаровского края заботятся о семьях мобилизованных, оставшихся без мужчин, проживающих в селе Гвасюги района им. Лазо Хабаровского края. В репортаже упомянуто, что 14 жителей села – представителей народа удэгэ стали “добровольцами” и пошли на войну. Были ли они призваны в рамках мобилизации или же во время мобилизации внезапно решили стать добровольцами, осталось не ясным, т.к. в самом репортаже их называют то “добровольцами”, то “мобилизованными”.
Однако сама эта цифра – 14 человек дает некоторое представление об общих пропорциях прошедшей в стране мобилизации. Дело в том, что село Гвасюги Хабаровского края – является классическим национальным селом – местом компактного проживания коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока – в данном случае народа удэгэ, хотя в селе проживают и другие малочисленные народы – нанайцы и ульчи.
Удэгейцы села Гвасюги*
Село Гвасюги расположено в юго-восточной части муниципального района имени Лазо Хабаровского края на расстоянии 142 км от районного центра п. Переяславка. Гвасюги – удэгейское село. Ко времени установления советской власти, бассейн реки Хор был местом исторического проживания четырех удэгейских родов – Кялундзюга, Сулайндзюга, Камандига, Кимонко. Хорские удэгейцы в то время располагались небольшими стойбищами по берегам рек Чукен, Катэн, Були.
В 1932 году местные удэгейцы объединились** в колхоз «Ударный охотник», избрав своим местом жительства село Гвасюги в среднем течении Хора. В 1953 году начал функционировать лесопункт «Горный». В 1962 колхоз преобразовался в Гвасюгинское отделение Лазовского госпромхоза. Охотничьи угодья и основные средства бывшего колхоза передали в госпромхоз, в связи с этим ряд охотников-удэгейцев остались без угодий, в то время как лучшие из участков были переданы штатным охотникам госпромхоза. В 1992 году национальный Джанговский сельский Совет прекратил свое существование и был преобразован в администрацию села Гвасюги.
Основным занятием населения является промысловая охота на пушного зверя, связанная с большими трудностями по заброске охотников на свои охотничьи угодья, доставке им продуктов питания, горючего для заготовки дров, ремонту и строительству новых охотничьих избушек. На время охотничьего сезона большинство мужчин занимаются охотничьим промыслом.
Из-за отсутствия единого хозяина охотничьи угодья были распределены без учета мнения коренных народов, что привело к ущемлению*** прав коренных малочисленных народов, как пользователей охотничьих угодий. Примером является распределение территории традиционного природопользования**** (коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока) в районе села Гвасюги между лицами, не принадлежащими к числу коренных малочисленных народов Севера. В связи с чем подрастающему поколению будущих охотников из числа удэгейцев негде охотиться, приобретать навыки охоты и самостоятельной жизни в лесу.
На территории, отводимой под традиционное природопользования народа удэге, также осуществляют свою деятельность лесопромышленные предприятия, зарегистрированные в краевом центре (г. Хабаровске).
История образования и развития села Гвасюги неразрывно связана с именем Джанси Кимонко, автора автобиографической повести «Там, где бежит Сукпай». Первый удэгейский писатель Джанси Кимонко родился в 1905 году. Его имя хорошо знают на Дальнем Востоке. На страницах своей повести автор рассказал о себе, о своем народе. В ней названы имена людей, которые окружали писателя, росли вместе с ним, кочевали, охотились.
В центре села Гвасюги, на площади установлен памятник Джанси Кимонко. Центральная улица села названа его именем. Местные жители гордятся этим и регулярно проводят мероприятия, издают книги и буклеты, посвященные литературному наследию Д. Кимонко.
В селе Гвасюги также много лет работала председателем сельсовета Валентина Тунсяновна Кялундзюга – дочь знаменитого в своё время охотника Тунсяны, о котором также говорится в повести Джанси Кимонко «Там где бежит Сукпай».
Валентина Тунсяновна обладала волевым характером, активно участвовала в деятельности Хабаровской региональной Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, стояла у ее истоков и была избрана ее первым председателем. Была делегатом первого съезда коренных малочисленных народов Севера Советского Союза в марте 1990 года в Москве. Она занималась развитием села, своего народа, а также сбором и обработкой фольклорных материалов. В 1974 г. в Хабаровском книжном издательстве вышла ее книга сказок «Два солнца». В 1998 г. в Польше был издан трёхтомный удэгейско-русский словарь, одним из создателей которого была Валентина Тунсяновна. Также в 1998 году собранный ею фольклорный материал был опубликован в отдельном томе Сибирского отделения Российской академии наук в рамках серии «Памятники фольклора Сибири и Дальнего Востока». В 2014 году Валентиной Тунсяновной были изданы комплекты учебных пособий на удэгейском языке для 1 класса: удэгейская азбука, рабочая тетрадь и учебное пособие по грамматике удэгейского языка.
Валентина Кялундзюга умерла 27 февраля 2022 года, всего через несколько дней после начала войны против Украины.
Мобилизация в селе Гвасюги
Согласно данным Всероссийской переписи населения 2020 года в селе Гвасюги проживало 211 человек из них 121 мужчина и 90 женщин. Согласно одним данным в Гвасюгинском сельском поселении 83% жителей являются представителями коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ. Согласно другим данным 63% жителей села Гвасюги являются удэгейцами. В любом случае данное поселение можно считать национальным селом с преимущественно удэгейским населением.
Таким образом учитывая, что в Гвасюгах проживал 121 представитель мужского пола и учитывая, что из этого села было мобилизовано 14 человек, можно сказать, что в целом было мобилизовано 11,5% всего мужского населения Гвасюгов, включая младенцев и стариков.
Какова будет цифра в процентах, если убрать из нее представителей мужского населения младшего и старшего возраста, не подлежащих мобилизации, оценить трудно – нужны дополнительные данные.
Однако можно оценить эту проблему с другой стороны. Если взять как основу в целом данные переписи 2020 года, в стране проживает примерно 68 млн. мужчин. Из них согласно оценкам министра обороны РФ Сергея Шойгу приблизительно 25 млн. могут подлежать мобилизации – то есть приблизительно 36% от общего мужского населения страны.
Если распространить данное соотношение на население села Гвасюги, то из 121 представителя мужского пола, проживающих там, только 44 человека, представляют собой «мобилизационный ресурс» согласно оценкам Шойгу.
Если мы будем оценивать процент мобилизованных удэгейцев села Гвасюги исходя из этих цифр, то мы можем примерно оценить цифру призванных на войну мужчин от общего числа мужского населения села, потенциально подлежащего мобилизации, в 30%. Если говорить же только о мобилизации среди удэгейцев/коренных малочисленных народов, то вполне вероятно, эту цифру можно еще увеличить, т.к. в селе, как уже было указано выше, живут не только удэгейцы, но и представители других национальностей (в том числе и русские). Однако в сюжете было сказано, что были мобилизованы именно 14 удэгейцев. Хотя можно допустить, что корреспонденты “Вестей Хабаровска” не учитывали в своем сюжете разницу, между, например, удэгейцами и нанайцами (мы знаем этот подход – все на одно лицо). Но твердое указание, что было мобилизовано именно 14 удэгейцев, дает нам основание предположить, что в любом случае все мобилизованные были представителями коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ.
Допуская, что данные расчеты являются все же приблизительными, пример мобилизации, проведенной в селе Гвасюги Хабаровского края, в целом отражает алармистские оценки представителей этнических меньшинств и коренных народов России о непропорциональности мобилизации в больших городах и этнических окраинах страны.
Отдельной проблемой такого анализа является, то что государство не только не заинтересовано в сборе подробной статистической информации о мобилизованных, а также убитых на этой войне гражданах, но и тщательно старается скрыть такую информацию, что противоречит постоянным рекомендациям различных органов ООН в адрес Российской Федерации о необходимости ведения отдельной статистики по коренным народам.
Данная мобилизация в любом случае является огромной проблемой и трагедией для этнических меньшинств и коренных народов России, особенно для коренных малочисленных народов, многие из которых насчитывают лишь несколько тысяч (а иногда и сотен) человек. Так самих удэгецев в России проживает всего около полутора тысяч. При этом редакция “России коренных народов” располагает данными, что удэгейцы активно призываются в армию на войну с Украиной и из других поселений Дальнего Востока.
Погибшие на войне
Кроме оценок по проведенной мобилизации в настоящее время все чаще возникает проблема оценки количества погибших на войне представителей этнических меньшинств и коренных народов России. В последнее время члены нашей редакции все чаще стали встречать сообщения о погибших на войне с Украиной представителях коренных малочисленных народов. Все больше таких сообщений приходит с Чукотки, с республики Тыва.
Учитывая то, что фокусом нашей работы всегда была защита прав коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ, мы столкнулись с дополнительными проблемами пытаясь оценить количество погибших представителей конкретно этих народов. К сожалению, мы не знаем, занимается ли кто-то подобной статистикой.
Для того, чтобы устранить этот пробел мы приняли решение создать своей собственный список представителей коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ, погибших на этой войне. Мы считаем это важной задачей и своим долгом, хотя бы для того, чтобы об этих людях помнили, в том числе их собственные народы.
К сожалению методология создания такого списка погибших не совершенна. В целом при его создании мы отталкивались от официального российского перечня коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ, в котором указаны 40 народов. Однако провести черту между этими народами и народами, указанными в едином перечне коренных малочисленных народов Российской Федерации, в котором указаны 47 народов вероятно будет сложно. Также трудно выделить отдельные народы, которые могут как входить в перечень КМНСС и ДВ РФ, так и не являться его частью. Например тувинцы, которые занимаются оленеводством и проживают преимущественно в Тоджинском районе Республики Тыва, входят в единый перечень коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, а проживающие в других районах или, например в Кызыле нет (та же ситуация складывается в некоторых регионах, например, с русскими старожилами).
Отдельной проблемой создания такого списка являются русские имена, по которым совершенно невозможно идентифицировать национальность погибших. В любом случае это большая, долгая, кропотливая и, к сожалению, крайне печальная работа, которую, тем не менее, важно и нужно делать, если мы хотим все же понять, какое влияние эта война оказывает/оказала на коренные народы России.
Мы понимаем, что эту работу нужно делать, но у нас крайне недостаточно ресурсов для ее осуществления. Для сбора такой информации нужна активность с мест, на уровне общин, на уровне социальных сетей и личных коммуникаций. Нужна методологическая помощь, экспертная, технологическая. Мы призываем все заинтересованные стороны принять участие в подготовке такого списка. Мы просим помощи.
Если у Вас есть информация о представителях коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ, погибших на в этой жестокой войне, которую ведет российский политический режим с Украиной, либо Вы готовы оказать помощь каким-то другим способом – пишите нам. Если Вам нужна анонимность укажите, пожалуйста, это в письме.
- Информацинный центр “Россия коренных народов” – mail@indigenous-russia.com
- Международный комитет коренных народов России – icipr.info@gmail.com
Дмитрий Бережков, гл. редактор “России коренных народов”, член Международного Комитета Коренных Народов России
Представители коренных народов России, погибшие на войне против Украины (список)
Примечания автора
* Раздел содержит, вероятно, чересчур подробные сведения о селе Гвасюги и его жителях, в которых не было необходимости для реализации основной задачи, стоявшей перед автором. Однако, как историку, к тому же интересующемуся историей общественного движения коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока России, автору было интересно рассказать и об этой стороне проблемы.
** На сайте сельского поселения Гвасюги использована именно такая терминология, конечно устаревшая и не отражающая реальность ни 30-х годов XX века, когда представителей коренных народов и в целом сельских жителей страны насильно включали в колхозы, ни 60-х годов, когда ликвидировались “неперспективные” поселки и людей также в “добровольно-принудительном” порядке заставляли переезжать в более крупные поселения.
*** Дважды упомянутое ущемление прав удэгэ при распределении охотничьих угодий в 1960-х и в 1990-х годах на официальном сайте сельского поселения указывает на то, что такие права действительно ущемлялись и что это до сих пор является “родовой” травмой для местных жителей, а также на то насколько важным является охотничий промысел для удэгейцев, проживающих на этих территориях.
**** Следует отметить особенность территорий традиционного природопользования (ТТП) в Хабаровском крае, в отличие от некоторых других регионов России. В Хабаровском крае – ТТП, хотя и занимают довольно большую площадь, однако их правовой режим не урегулирован и не дает каких-либо преимуществ коренному населению: “в Хабаровском крае с начала 90-х годов на основании указа Президента России были определены границы 14 территорий традиционного природопользования, совокупная площадь которых составляет 30,7 млн. га. Однако, тогда процесс в основном ограничился описанием их границ, без определения правового режима и без закрепления прав на эти территории за коренными малочисленными народами или их общинами”.
То есть границы ТТП есть, а никаких реальных прав на эти территории коренные малочисленные народы Хабаровского края не имеют. Автору данной статьи не раз приходилось беседовать о проблемах правового оформления ТТП Хабаровского края с представителями органов власти данного региона. Однако, насколько известно, до сих пор эта проблема не решена на законодательном уровне. К сожалению, многие представители коренных народов Хабаровского края не понимают суть этой проблемы, считая, что использование этих территорий другими пользователями – охотничьими, лесозаготовительными, золотодобывающими компаниями нарушает их права, закрепленные в российском законодательстве – к сожалению это не так.