Владимир Санги прокомментировал закон о поддержке оленеводства на Сахалине.
В редакцию ИА Sakh.com обратился известный сахалинец, житель Ногликского района писатель Владимир Санги и поделился мнением о документе, над которым депутаты ломали голову несколько лет, а также почему Сахалинская область относится к регионам с “исчезающим оленеводством”.
— В местной газете “Знамя труда” я прочитал о принятии документа о поддержке оленеводства в качестве закона Сахалинской области, и моя реакция на это была следующая: конечно, депутаты единогласно проголосуют за такой документ, ведь он никакие уровни властных структур ни к чему не обязывает.
Для оленеводства что прежде всего нужно? Пастбища. В Сахалинской области на протяжении последних восьмидесяти лет в местах проживания народов Севера у нивхов, эвенков, ороков все отобрали! Нефтяники, угледобытчики, лесопромышленники изрыли землю. Им территории отводились независимо от того, хотят этого нивхи или не хотят, площади для разработки месторождений нефти, трубопроводов и дорог отторгались без согласований и компенсаций. Задевает ли это интересы коренных народов, никого не интересовало. И этот региональный закон о государственной поддержке домашнего северного оленеводства, считаю, снова создан без учета интересов коренных народов. В качестве юмора законодатели еще “присобачили” туда такое определение, как “хозяйственная деятельность”, — размышляет Санги.
Сахалин населяют пришлое население и коренной народ. У пришлого населения, считает наш земляк, совершенно четкая цель, ради чего оно сюда приезжает. Коренной же народ привязан к этой земле, здесь они жили и должны жить в гармонии с природой.
— Сейчас, по моему воззрению, нужно уже искусственным образом реанимировать разрушенные и брошенные огромные территории Сахалина. Например, на территории бывшего Широкопадского района (южнее Александровска) проживало большое нивхское родоплеменное образование. И когда советские колонизаторы заинтересовались здешними лесами, то на протяжении 10-15 лет истребляли и истребили наш лес. А так как нивхи у них под ногами путались, их выселили, а кого-то и вовсе вывезли и утопили в Татарском проливе. Вот что сделали. Всю широкопадскую сельдь за десятилетие выдавили, ни одного хвоста на воспроизводство не осталось. Всю тайгу нетронутую, казалось бы, вечную, вырезали. И эту насмерть уничтоженную территорию потом покинули. И нивхов там нет, — рассказывает Владимир Михайлович.
В то же время в пояснительной записке к документу, которую мы зачитали собеседнику, сказано, что “принятие законопроекта позволит сформировать правовое поле для возрождения на территории Сахалинской области животноводческой отрасли сельского хозяйства, включающей в себя деятельность по разведению, сохранению, выпасу, убою и хозяйственному использованию домашних северных оленей…”.
Владимир Санги улыбнулся, отметив, что сказать-то можно все что угодно, бумага все стерпит, а эти пояснения — “полнейшая демагогия”. Закон приняли, но никаких условий для его реализации не создали. Когда и как он начнет работать, кто будет заниматься оленеводством — неизвестно. А все потому, уверен Санги, что у коренных народов нет структуры самозащиты и самоконтроля, все в руках у государства. Люди, которые принимают решения, на что правильнее было бы направить деньги, по меньшей мере, некомпетентны. Власть просто навязывает коренным народам эти решения. Старое поколение нивхов уходит, а молодые думают, что так и должно быть.
— Пастбища все отобраны Сахалинморнефтегазом, Газпромом и так далее, лесопромышленниками. Они там хозяева, а не орок-оленевод. Словом, создали правовое пространство без пространства территориального. А Лиманзо, который в курсе событий, где собирается содержать оленей? У себя на балконе в городской квартире? — задает Санги риторический вопрос (Алексей Лиманзо — представитель КМНС в областной думе — прим. ред.). — Ведь это и есть территория сегодняшнего горожанина-эвенка, горожанина-нивха, горожанина-орока. Других квадратных метров у него нет!
Пояснительная записка к документу также уточняет: “Принятие законопроекта в качестве закона не потребует дополнительных финансовых затрат из областного бюджета Сахалинской области на его реализацию в 2020 году, поскольку меры государственной поддержки в виде финансовой поддержки, налоговых льгот, социальных льгот поддержки оленеводов и членов их семей, а также иные меры, будут предоставляться после принятия соответствующих законов Сахалинской области, при разработке которых будут определены размеры бюджетных затрат с определением источников финансирования”.
— Когда уже власть поймет, что народы севера и природа — это единое и цельное понятие? Нивхи на протяжении тысячелетий своего существования охраняли, защищали, прославляли среду своего обитания, все делали для того, чтобы она была благополучной. От этого зависит их жизнь. И как бы ни обрамляли национальный вопрос пышностью, как бы чиновники не твердили, что вот мы нашли то, что искали — все это чепуха.
После разговора с Владимиром Санги осталась некоторая недосказанность, он, возможно, в очередной раз пытался разъяснить суть трагедии своего народа. Власть, не имея злого умысла, так и не нашла механизма реализации своих благих намерений.
Что касается нового регионального закона, мы спросили о его широте и пользе у одного из разработчиков — депутата областной думы Александра Болотникова.
— В этом законе (о северном домашнем оленеводстве как виде традиционного хозяйствования малочисленных народов Севера) говорится о мерах поддержки оленеводов, прописаны формы хозяйствования. И правовое поле для его реализации, конечно, существует, — разъяснил депутат. — Пастбища, защита от браконьеров и остальные вопросы прописаны в других законах. Три года мы с этим законом бились, правительство как раз его не хотело. Но мы доказали, что раз такой вид хозяйствования есть, то на него должны ежегодно выделяться деньги. Спрашиваете, какая польза от закона? Тот, кто решит заниматься северным оленеводством, будет получать меры господдержки из областного бюджета, это самое главное. Другой вопрос, что заниматься оленеводством некому, людей нет.
Александр Болотников хотел сказать, что пока рождался закон, вымерли не только олени, но и сами оленеводы. Зато остались мечты и надежды коренных народов, сегодня к ним добавились воодушевленные депутаты. Но конструктивного разговора между ними так и не получается.
Источник – sakhalin.info
