Проблема в Габышеве для московских координаторов, которые контролируют работу по нему местных органов, насколько я понимаю их логику, не в самом Габышеве и его последователях, хотя, конечно, позволить ему пойти дальше и по регионам поднимать волну, как это было в Бурятии, они не могли.
Проблема в том, что они вынуждены думать о будущем. Никакая либеральная поддержка, внимание мировых СМИ, адвокатура и т.д. для них не является особой проблемой. В последнее время они позволяли себе сажать, штрафовать и арестовывать по менее значительным поводам.
Они вынуждены проецировать ситуацию на будущее и предприми они сейчас какие-то необдуманные шаги, с причинением какого-то вреда Габышеву, тем или иным способом, в будущем это может превратиться в серьезнейшую проблему, в связи с тем, что тогда Александр автоматически становится символом недовольства федеральным центром среди национального большинства республики (отрадно, что судя по видео, сам Габышев это прекрасно понимает – это к слову о невменяемости).
Насколько я помню в настоящее время якуты составляют половину населения республики, а вместе с коренными малочисленными народами более половины. И в случае каких-то потрясений в Москве, Респубика Якутия становится одним из очень немногих регионов России, который будет по настоящему готов взять курс на реальную автономию, самоопределение или даже выход из состава Федерации (в отличие от других республик и автономных округов российского зауралья). Благо к этому готов как административный аппарат, так и экономическая система республики Саха. Более того, насколько я понимаю, это единственный такой регион в России, помимо Поволжья и Северного Кавказа (ну и Крыма, если учитывать всю международную составляющую). Правда я не сильно знаком с ситуацией по Хакассии, Тыве и Алтаю.
Все понимают, что уйди Путин, в России могут начаться (и обязательно начнутся) – как бы это помягче сказать – национальные обсуждения о необходимости продолжения нахождения в составе федерации и тогда появление символа недовольства политикой федерального центра в республике, в которой русское население составлет чуть более трети, может стать серьезным фактором местной политической жизни.
Более того, чем долее Путин затягивает свой уход (а он, видимо, уже не расстанется с властью до своей физической кончины) – тем более такие вопросы будут “подкипать” под крышкой прикрытой силовиками, которые навалились на нее, тужась не выпустить ни единой недовольной струйки пара наружу.
В этом диллема и поэтому все взяли паузу. И Александр, мне кажется, зря надеется, что эта пауза прервется до 2021 года. Силовики у нас умеют тянуть следствие годами и время у них есть.
Однако парадокс в том, что это тоже не решение проблемы для Кремля и в будущем к этому вопросу придется все равно вернуться, равно как и к вопросам о возможности/необходимости/желания нахождения в составе федерации. И боюсь, что первым эту проблему начнет поднимать никто иной, как многоуважаемый Рамзан Ахматович.
Ну и самым очаровательным моментом фильма, мне кажется не деревенский двор, в котором живет Александр или его монологи о светлой и темной стороне силы. А диалог его с женщиной на якутском (на 14.50) где они обсуждают необходимость его визита к следователю, для того, чтобы подписать какую-то бумагу. И он ей отвечает на гораздо более живом языке, нежели общается с журналистом. И ее тон тоже очень понятен – извиняющийся, просящий (то есть человека понимающего, что правда не на его стороне и поэтому просящего). Вот мне кажется где ключевой момент – который показывает какие страсти, закрытые от глаз постороннего наблюдателя, кипят внутри якутской общины и которые, при неосторожном обращении федералов, вполне себе могут пролиться наружу.