Ровно год назад, 29 мая 2020 года, произошла одна из крупнейших экологических катастроф в современной России. Из резервуара на ТЭЦ-3 в Норильске вылилось 20 тысяч тонн дизельного топлива, большая часть которого попала в местные водоемы. С одной стороны, это ЧП создало реальную угрозу для экосистемы Таймыра и всей Арктики, с другой — наконец обратило внимание страны на удручающее состояние Норильска и предприятий промышленного гиганта — «Норильского никеля».
Через год после трагедии главный редактор NGS24.RU Андрей Затирко слетал в Норильск и посмотрел, как сейчас живет советский город-сад. Встретился с общественниками, работниками комбината и ключевыми чиновниками, чтобы понять, как одна из самых богатых компаний в России допустила экологическую трагедию и только ли она виновата в ней. Почему ее собственников заставляют восстанавливать разваливающийся Норильск и при чём тут спорная приватизация 90-х?
Мы слетали в Норильск, чтобы показать, во что превратили город-сад и промышленного гиганта.
Год спустя. «По-другому здесь никак»
Прошлогодняя авария максимальный ущерб нанесла местным водоемам — около 15 тысяч тонн солярки из 20 попало в реку Амбарную и озеро Пясино, которые через реку Пясино сообщаются с Карским морем. По данным краевых властей и Росрыболовства, загрязнение добралось до озера, «Норникель» этого так и не признал.
Был возбужден ряд уголовных дел — за несвоевременное сообщение о разливе, использование аварийного резервуара и отсутствие проверок по нему. Экс-мэра Норильска Рината Ахметчина отправили на полгода исправительных работ, остальные дела еще расследуются, в том числе в отношении руководства ТЭЦ-3. Сам «Норникель» по решению суда уже выплатил 146 миллиардов рублей штрафа за разлив. А в октябре 2020 года отчитался, что собрал 90% вытекшего топлива и удалил загрязненные грунты.
Если бы разлив случился в 2019 году, о нем могли просто не узнать, так как Росприроднадзор в Норильске появился только в 2020-м после многочисленных обращений в Москву общественников. 19 мая туда устроился Василий Рябинин на пост замруководителя городского отдела, спустя 10 дней он стал свидетелем экологической катастрофы и единственный не смог промолчать, за что и лишился работы. Сейчас он уже как эколог-общественник наблюдает за устранением последствий аварии.
— Они ничего не устранили, конечно. Это невозможно очистить, такое большое количество топлива. Часть загрязнения осталась в низовьях. Почва здесь обладает очень высокой адгезией, то есть поглощением — торф, различные песчаники. Было очень сухое лето, это всё сейчас в большей части осталось в грунтах. Насколько это вымылось за зиму, никто не мерил. Каких-то официальных данных нет. Вообще с данными здесь очень интересно. Никто их не предоставляет до сих пор. Нет ни одной цифры, кроме Минприроды: вначале что-то сказало, и всё, больше ничего. Сколько там было в Пясино? Больше никаких цифр нет. К тому же проблема глубже — загрязнение происходило очень длительное время, — считает Рябинин.
Не впечатлил эколога и штраф в 146 миллиардов, уже выплаченный «Норникелем» за разлив.
— Что они смогут сделать за эти деньги? Тем более все ли деньги дойдут до Норильска, до местных жителей, до коренных народов, которые лишились рыбы? Очень сложно сказать. На самом деле, я никогда в деньгах не считаю. Не штрафы надо назначать. Вот если вы убили Пясино, то вы должны его восстановить, и должны быть сроки — например, пять лет. Это заставит уже нарушителя что сделать? Не махать деньгами, типа я потратил сюда миллиард, 10 миллиардов, миллиард миллиардов. А заставит рационально деньги свои тратить, чтобы люди их не воровали. Вот сейчас разница есть: если разворуют 50%, то на оставшиеся 50% Пясино не восстановят, если вообще будут восстанавливать, — сомневается Рябинин.
С момента прошлогоднего разлива на предприятии случилось еще два крупных происшествия — оба в этом феврале. На Норильской обогатительной фабрике обрушилась галерея, погибли трое. Грунтовыми водами топило «Таймырский» и «Октябрьский» рудники, из-за чего вставала добыча. Экс-работник рудника «Комсомольский» с 38-летним стажем Григарас Сипавичус заверяет, что эти все ЧП далеко не единственные — просто о них узнали:
— Это первые те, что не скрыли. А сколько скрывалось до этого здесь всех этих ЧП! Не просто скрываются — не выходят наружу, потому что СМИ ангажированы, директора ангажированы.
— Администрация?
— В том числе, администрация вся — ставленники комбината. Я уверен, что вся беда из-за того, что мы молчим! Мы можем склонять президента, Потанина, да кого угодно, но своего непосредственного начальника мы боимся и будем бояться.
— Есть у сотрудников возможность обратиться куда-то?
— Нет.
— Инспекция труда?
— Нет.
— Профсоюз?
— Нет.
— Прокуратура?
— Нет.
— Почему?
— Потому что всё ангажировано комбинатом.
Эколог Василий Рябинин не сомневается, что подобные ЧП будут происходить еще и еще, так как на предприятии сломана та система управления комбинатом, которая выстраивалась в Союзе с самого начала:
— Это очень огромное предприятия, сравнимое, наверное, с государством. Для того чтобы управлять этой системой, в Советском Союзе строилась строгая иерархия. Когда сюда пришли возводить предприятие, еще никто не знал, каким образом добывать руду, перерабатывать. Это всё строилось с нуля. Так выстроилась определенная иерархия, во главе которой стояли не управленцы, а наука. Сейчас этого нет в Норильске. Безграмотное управление разрушило все эти структуры, последние грамотные люди уехали либо умерли. А то, что этих специалистов уже нет, и приводит к таким вещам, когда гибнут люди, когда олигархи наказывают сами себя, как в истории с подтоплением рудников.